Никита Панфилов: «Я мечтал стать милиционером»

Хотя новый сериал телеканала «НТВ» называется «Пёс», в центре сюжета не столько овчарка по кличке Пёс, сколько ее новый хозяин – бывший полицейский Максим Максимов. Вместе они расследуют запутанные дела. А параллельно Максим, чья жена ушла к его лучшему другу, пытается разобраться со своей личной жизнью... Оказывается, исполнитель главной роли Никита Панфилов сам мечтал служить в полиции и тоже пережил трагедию в личной жизни!

«Один раз Граф меня укусил»

– Никита, как Вам работалось с четвероногим напарником – овчаркой Графом?

– Один раз Граф меня укусил в пылу – и с тех пор всё шло хорошо. Животное же чувствует, как ты к нему относишься. Тем более у нас было правило: кормить и гладить собаку могу только я. Вот когда все начали его подкармливать, он меня и укусил.

– Для Вас это был первый опыт работы с животным в кадре. А что еще на съемочной площадке «Пса» пришлось делать впервые?

– Например, научиться водить огромный автобус с людьми. И здоровенный грузовик. Это круто! А сколько драк было у нас на съемочной площадке! Однажды весь день посвятили одной драке в пяти локациях. Это было очень сложно. Там, конечно, и я получил пару раз, и каскадер. И руки разбили, и ноги. А сколько вещей поломали!

– В сериале есть сцены, в которых Ваш герой нетрезв. Как их играли? Не выпивали немного, чтобы выглядеть в кадре более убедительно?

– Один раз в жизни я попытался расслабиться с помощью алкоголя и немного выпил перед спектаклем. Помню, хочу сделать одно, а получается другое – партнеров подвел. С тех пор я понял, что такой способ – не мое. Даже за день до съемок ни разу не пил.

«Понял, что сойду с ума, и пошёл в армию»

– Правда, что Вы сами мечтали служить в полиции?

– Да. Хотя родители у меня театральные режиссеры, и мы с братом с детства крутились за кулисами отцовского театра «Охочие комедианты». Уже в 5 лет я играл на сцене Ивана-царевича, в 14 – Деда Мороза. Но стать мечтал милиционером. Представлял себе погоню, стрельбу... Для меня в этой профессии была своеобразная романтика – романтика силы и справедливости. Наверное, это шло от занятий спортом: я кандидат в мастера спорта по греко-римской борьбе. У меня был гениальный учитель с миллионом притч о том, каким должен быть настоящий мужчина... Но в школу милиции меня не приняли, и мама сказала: «Что ты будешь целый год болтаться без дела? Иди в институт, где твой брат учится, – там есть актерский факультет». Так я поступил в Институт современного искусства.

– А потом у Вас случилась трагическая любовная история – совсем как у Вашего героя Максима...

– Да. Я проучился год, а потом на отделении балета увидел... фею. Шли занятия, она сидела на поперечном шпагате... Мы подружились, всё шло замечательно, пока моя балерина не встретила другого мужчину. Ему было за 30, нам – по 18, он – банкир, у нас – семьи среднего достатка. Новый знакомый нарисовал ей две картины жизни: с ним – богатую и полную возможностей, а со мной – полную противоположность. Когда она мне об этом рассказала, я захотел набить этому типу морду. Пытался найти его банк, часами караулил под ее окнами, начал курить, бросил институт. Это продолжалось два жутких года. Она то была с ним, то возвращалась ко мне. В какой-то момент я понял, что сойду с ума, что-нибудь сделаю с собой, или с ней, или с ним... Чтобы поставить в этой истории точку, я решил пойти в армию. Это было спонтанное решение, но, как оказалось, верное. Из меня буквально «выбили» все мои иллюзии. Хотя отец устроил меня в московскую часть МВД, я на собственной шкуре испытал, что такое «дедовщина». Не сломался, но романтика службы в милиции улетучилась. А всё, что я так трагично переживал на «гражданке», в армии показалось несерьезным. Я выздоровел от своей любви. Вернувшись из армии, поступил в «Щепку», проучился там год, ушел в ГИТИС, потом в Школу-студию МХАТ...

– Зачем были нужны эти метания от одного института к другому?

– Потому что по разным причинам меня отчисляли. Но не из-за профнепригодности. Например, из ГИТИСа за драку отчислили.

– И как же Вас с такой репутацией взяли в Школу-студию МХАТ?

– А я каждый раз, когда приходил на вступительные экзамены, говорил, что после школы только в армии служил и всё. Никто не захотел бы брать подготовленного студента, чтобы потом его «ломать». Любому преподавателю нужен чистый лист, а я был немножко исписанным... Как назло, на первый же экзамен в Школе-студии МХАТ пришли мои педагоги и из Института современного искусства, и из ГИТИСа, и из «Щепки» – и всё открылось. Мне потом сказали всё, что обо мне думали. Но учился я хорошо: одной «пятерки» не хватило до красного диплома.

«Пусть будет Добрыня Никитич»

– Своему сыну Вы дали оригинальное имя – Добрыня...

– А чего отчеству пропадать? Решил: пусть будет Добрыня Никитич. Хочу, чтобы он был сильным, умным, добрым и отзывчивым, как настоящий богатырь.

– Правда, что Вы присутствовали при его рождении?

– Да. Говорят, когда рождается сын, отец должен сразу взять его на руки – тогда с ребенком устанавливается особая связь. Это действительно так! Но я больше на такое не пойду! Не думал, что будет так страшно. 13 часов мы с женой Ладой его рожали. После рождения сына я сел в машину и впал в ступор, не понимая, как и куда ехать.

– Хотели бы, чтобы Добрыня тоже стал актером?

– Нет, конечно. Это опасная профессия. Из всех выпускников актерских вузов, по статистике, только 5 процентов состоялись в кино или театре. Остальные – это люди, недовольные тем, что имеют.

– Но Вы сами достаточно много снимаетесь. Что нужно сделать, чтобы попасть в число счастливчиков?

– Актерская профессия – как волна: ты поднялся на ней и думаешь, что уже звезда. Только подумаешь – всё рухнет. Чтобы тебе повезло, надо работать и работать!