Светлана Пермякова: «Я смело даю дочке нож»

Успешная землячка Светлана Пермякова охотно рассказала нам о самом главном и интересном в своей жизни – о дочери.

«Я очень нервная мама»

–Ваша дочка Варя подросла. Чем она радует маму в последнее время?

–Варюшка очень любит лепить. Тесто любит, повторяет: «Тесьто, пойдем тесьто делать». Она у меня большая помощница на кухне. Я вообще там очень много времени провожу, мне нравится. И ее приучила. Ей еще только 3 годика будет, но я смело даю ей настоящий нож, и она режет овощи, тесто. Я ей говорю: «Варя, если попадешь по пальцу – порежешься». И жду, когда это произойдет, потому что ей надо через это пройти. Мы как-то разговаривали со знакомым, он меня спрашивает: «Как ты ей всё позволяешь? У меня жена ничего ребенку не разрешает. Не подходи, не надо, нельзя». Что ж, есть и такой подход к воспитанию. Дети разные бывают. Но если у ребенка есть желание, зачем отбивать его?

–Насколько легко Вам дается такой подход?

–С воспитанием ребенка приходит воспитание себя. Я очень нервная мама, но беру себя в руки. Иду, например, пылесосить. Варе становится интересно: «Мамоцка, дай я тебе помогу». Ну давай, помоги. Я отхожу в сторону и говорю себе: «Свет, пусть ребенок сделает это. Зачем я сейчас буду кричать: «Не трогай! Уйди!»? Она потом уже не подойдет». Это желание нельзя убивать. «Давай, – говорю, – пылесось. Потом, если что, всё разгребем». А сама беру тряпку и иду что-то другое делать. Еще она любит забивать гвозди молоточком. Зеркала в доме пока еще целые, но в стене уже очень много вбитых гвоздиков. Тут я себя узнаю: тоже очень любила постучать.

«Я скрывала, кем хочу стать»

–А Вы каким были ребенком? Что вспоминается из детства?

–Не так давно в Тюмени у меня произошла удивительная встреча. Там было интервью на радио. Меня спросили, что бы я хотела увидеть в этом городе. Я говорю: «У меня здесь живет моя воспитательница детского сада Надежда Петровна Лагутина. Я бы с удовольствием с ней встретилась». Был декабрь. Мы приезжаем в конце января, и опять интервью на том же радио. Я захожу в фойе – сидит женщина, читает газету. Спрашиваю: «Что вы здесь делаете?» Мне сотрудники радио говорят: «А вы не узнаете? Это же Надежда Петровна, ваша воспитательница». Я всматривалась-всматривалась… «Вы, – говорю, – непохожи». И тут она улыбнулась. Я увидела эту улыбку – и всё встало на свои места! У меня слезы градом потекли. Мне интересно было от нее узнать, какой я была. И она столько обо мне рассказала! Например, говорит: «Тебе было 4 годика, это была средняя группа. Мы, воспитатели, там развиваем речь. Ты выучила стихотворение, и мои слова, может быть, где-то у тебя отложились: «Посмотрите, как она хорошо прочитала стихотворение – как артистки по телевизору говорят». Тут же спросили, кем ты хочешь стать. Ты: «Хоцю алтисткой». А потом ты не стала говорить, кем хочешь быть». А я начала уже понимать, что мой папа был категорически против. Потому что для него артисты были – такие люди развратные, только прыгают, и всё. И у меня отложилось: папа против, значит, это плохо. Я поняла, что лучше не буду больше говорить, кем хочу стать. Но желание сохранилось.

–Варю Вы бы хотели видеть артисткой?

–Это будет ее выбор. А наше дело как мамы и папы – дать ей возможность выбрать.

«Хочу в Пермь на ёлку»

–В Перми Ваша дочка уже бывала?

–Конечно, хотя я приезжаю в Пермь крайне редко. Единственное, мне нужно ухаживать за папой, поскольку он остался здесь и болеет. Он пожилой уже – 80 лет будет в следующем году. Варя знает, что есть город Пермь, где у нас живет старенький дедушка, которого мы навещаем. Но когда мы сюда приезжаем, Варюшка начинает болеть. Я консультировалась с неврологами: спрашивала, что это означает. А всё просто. Она скучает-скучает по маме, потом мы вместе куда-то едем, и она чувствует, что можно расслабиться полностью – мама теперь никуда не уйдет. При помощи болезни она как бы маму захватывает, привлекает внимание. Месяц назад мы приезжали сюда с Варюшей – у меня столько планов было! Хотели со знакомыми встретиться, в театр сходить. Приезжаем – и на следующее утро у Вари заболели ушки. Острый отит... Но я очень хочу, чтобы мы сюда приехали зимой и побывали на новогодней елке в ТЮЗе – очень они мне нравятся. Я ведь сама их проводила!

–Варя уже понимает, что мама – знаменитость?

–Нет. Она думает, что сама знаменитость, она в центре всего. Лидерские задатки у Вари присутствуют однозначно. А то, что мама актриса… Варя слишком маленькая еще, чтобы это понимать. Разве что очень скучает, когда мы с Максимом, папой Вари, уезжаем работать. Мы это так объясняем: мама поработает, чтобы заработать денежки, и мы поедем все вместе куда-нибудь отдыхать. Тогда Варя это принимает.

«На пляже мы дико испугались»

–В последнее время Вы устраивали семье такой отдых?

–Мы всей семьей ездили на остров Аруба. Максим поискал по Интернету информацию и нашел такой вариант. Там, говорит, фламинго кормят с рук. Я думала, это для красного словца сказано. Но когда мы туда прилетели, я поняла, что это на самом деле так. Там есть целый пляж, который называется пляж фламинго. Загораешь, а птицы тут же ходят. Их действительно кормят с рук. А еще есть пляж игуан. Мы когда первый раз их увидели – дико испугались. Но нам сказали: «Не бойтесь, нападений игуан на человека еще никогда не случалось».

–Дочке поездка понравилась?

–Варюша была звездой пляжа: везде бегала, купалась, танцевала… Дети – удивительные создания, они находят общий язык со всеми. Нас называли сумасшедшими родителями, делали замечания: «Вы отпускаете ребенка одного, надо за ним смотреть». Я на это говорила: «Максим, ты сказал бы этой американке – пусть она возьмет Варюшу хотя бы на день и за ней посмотрит. А я посмотрю, как она справится».

Все самое интересное о телевидении читайте в печатной версии газеты "Эфир" или на сайте www.efir-perm.ru