Француз с русскою душою
Пьер Эдель – русский француз. Французское имя он унаследовал от отца, а русскую речь – от мамы. В шоу «Голос» судьба привела его дважды. Мы встретились с артистом за кулисами проекта и расспросили его о том, как ему живется в России и работается в команде Пелагеи.
–Пьер, по Вашим ощущениям, Вы больше русский или француз?
–Я родился и вырос в Париже, большую часть жизни провел во Франции. Но никогда не задумывался, на сколько процентов я русский, а на сколько – француз...
–Вы прекрасно говорите по-русски. Как удалось выучить язык?
–Родители разошлись, и я остался с мамой. Она привезла в Париж русскую няню, и дома я всегда говорил по-русски, а в школе – естественно, по-французски.
–Я знаю, что Вы участвовали во французском шоу «Голос». А как попали в российский проект?
–Во французском «Голосе» я дошел до прямых эфиров, то есть до одной восьмой финала. А потом меня пригласили выступить в России. Я об этом вообще не думал – так же, как и о французском «Голосе». Я сидел в Москве, работал, тут мне присылают электронное письмо: «Приезжай во Францию, мы тебя приглашаем в шоу «Голос». А когда во Франции всё закончилось, мне говорят: «Иди теперь на российский «Голос». Так что во всей этой истории моей инициативы нет. Насчет участия в российской версии «Голоса» я вообще сомневался. До этого меня пригласили в театр имени Моссовета играть роль Иисуса в мюзикле «Иисус Христос – суперзвезда», и я боялся, что мне не хватит времени участвовать сразу в двух проектах. Но мои друзья очень настаивали, и я решился.
–Почему пошли в команду Пелагеи?
–Когда я пришел на «слепые» прослушивания, не был не знаком с творчеством судей, ни разу не слышал их песни. Пелагея показалась мне очень позитивной, поэтому я и выбрал ее. К тому же раньше я работал с музыкантами Пелагеи – с ее клавишниками и барабанщиками.
–Вы давно занимаетесь музыкой профессионально?
–У меня бывают разные периоды в жизни: иногда профессионально занимаюсь только музыкой, иногда смешиваю это с преподаванием французского языка.
–А в России давно живете?
–В 2010 году я решил переехать в Россию, но не сразу, а с остановками в других странах: пожил какое-то время в Лондоне, достаточно долго пробыли с женой в Индии… Кстати, хотим туда вернуться – всё зависит от обстоятельств. А вообще, честно говоря, я уже не знаю, где живу. Полгода назад приехал в Москву – и чувствую, что живу в Москве. Здесь, под покровом более суровой природы, более суровой истории, я обнаружил людей, которые живут очень глубокой духовной жизнью. Меня это поразило на фоне европейского материализма. И я решил присоединиться к ним.
–Вы перебрались в Россию вместе с женой. Она француженка?
–Она русская из Тольятти, но мы познакомились во Франции. Мария училась в Париже. Ей было всего семнадцать, когда мы встретились – познакомились через родителей: наши семьи были дружны. Мы вместе уже пять лет, а нашей дочке почти два года. Мы живем очень мирно и всё делаем вместе: у нас общая духовная практика, мы оба вегетарианцы, вместе путешествуем… Моя жена тоже очень творческая личность и тоже вся в татуировках.
–Кстати, расскажите о Ваших татуировках. Что они означают?
–Надпись «Vegetarian» означает, что я вегетарианец. Сделал ее много лет назад. Здесь у меня знак «Ом», считается, что это был первый звук, который Господь произнес, когда сотворил Вселенную. Есть духовные символы, а есть чисто музыкальные, например скрипичный ключ. А это микрофон в стиле Элвиса Пресли, который у меня украли в 2010 году. Он мне так нравился, я так долго копил на него – и у меня его «увели» из гримерки во время концерта. Решил вот увековечить в виде татуировки.
|
|
Комментарии
К этой статье пока нет комментариев. Вы можете стать первым!
Добавить комментарий: