Савелий Крамаров: «Чуть что, так сразу Косой!»

«Джентльмены удачи», «Неуловимые мстители», «Иван Васильевич меняет профессию», «Большая перемена» – эти фильмы сами приходят на ум при воспоминании о Савелии Крамарове. Но в фильмографии актера, которому 13 октября исполнилось бы 80 лет, нет ни одной главной роли. Судьба не дала ему такого шанса. Она вообще не была ласкова к этому талантливому человеку. Жизнь Савелия Викторовича словно навешивала ему ярлыки, с которыми Крамарову приходилось либо свыкаться, либо бороться.

ЯРЛЫК ПЕРВЫЙ: СЫН ВРАГА НАРОДА

Крамарову было всего четыре года, когда его заклеймили таким образом. Он навсегда запомнил, как ночью к ним вломились НКВДшники и забрали отца, известного адвоката, а заодно перерыли квартиру в поисках компромата. Крамаров-старший отправился в лагеря за «участие в меньшевистском заговоре», а его жена и сын остались в Москве с клеймом ЧСВН (члены семьи врага народа). Савелий часто писал на зону: «Дорогой папочка, я очень жду нашей встречи. Учусь хорошо, на четверки и пятерки...» Он лукавил, чтобы не расстраивать отца: на самом деле учился плохо, в школе дрался, сбегал с уроков. Ему даже пригрозили, что с таким отношением к учебе не примут в комсомол, но Савелий этому только обрадовался: вступления в комсомол он боялся больше всего на свете – ведь тогда придется перед всем классом отказаться от осужденного отца, чтобы его самого тоже не сочли врагом... Крамаров-старший из лагерей так и не вернулся. Когда срок закончился, ему как политзэку путь в Москву был закрыт. Он смог лишь однажды приехать к сыну после смерти жены (Бенедикта (Бася) Соломоновна умерла, когда Савелию было 15 лет), затем снова вернулся в Сибирь. А во вторую волну репрессий в начале 1950-х годов Виктора Савельевича снова арестовали, и вскоре он умер в ссылке. Лишь через много лет его сыну пришло письмо из КГБ с известием, что его отец реабилитирован за отсутствием состава преступления, а, значит, сам он больше не сын врага народа...

ЯРЛЫК ВТОРОЙ: КОРОЛЬ ЭПИЗОДА

В кино Савелий Крамаров попал случайно. Шел с занятий в Лесотехническом институте, куда поступил после школы, и остановился поглазеть, как снимают фильм. И тут его выдернул из толпы ассистент режиссера: «Юноша, вы испуг сыграть сможете?» Крамаров смог, и с этого началась его карьера в кино. Но в тот же миг судьба навесила на Савелия еще один ярлык – «король эпизода»: его стали приглашать в кино, но только на роли второго плана, причем комические. Этот ярлык актер принял столь же безропотно, как первый. Режиссер Евгений Гинзбург вспоминал: «Перед съемкой бенефиса, в котором Крамаров играл главную роль, я начал объяснять ему детали чуть ли не по системе Станиславского. Он меня выслушал и сказал: «Что ты мне голову морочишь? Знаешь, как мы работали на съемках в Праге? В павильоне от стены до стены на веревке плотненько висят мои фотографии: я так улыбнулся, эдак... Каждый снимок пронумерован. Режиссер мне кричит: «Савелий! Нумер шесть!» Я вхожу в кадр и строю нужную рожу. А ты мне – настроение, мизансцена...» Тем не менее даже самые короткие эпизоды и самых нелепых персонажей Савелий Викторович отыгрывал так, что зрители их запоминали и любили не меньше, чем главных героев. Крамаров по этому поводу грустно шутил: «В кино я играю жуликов, алкашей и придурков, наверное, поэтому меня везде принимают как родного...»

ЯРЛЫК ТРЕТИЙ: ИДЕОЛОГИЧЕСКИ НЕУСТОЙЧИВЫЙ

Завоевав всенародную любовь, Савелий Крамаров звания народного артиста так и не получил, остался лишь заслуженным. Чиновники от искусства объясняли: «Его персонажи не соответствуют облику нашего человека и оглупляют самое передовое в мире общество». Но дело было еще и в том, что на актере висел ярлык идеологически неустойчивого за то, что он был верующим, посещал синагогу и чтил еврейские обычаи. Например, соблюдал шаббат – не работал по субботам. Это создавало Крамарову трудности, особенно когда концерты с его участием назначались на выходные. Как-то на гастролях Крамарова в Тамбове их организаторы даже дошли до единственного местного раввина и бросились ему в ноги: «Спасайте, а то сорвется концерт, на который проданы все билеты!» Раввин обратился к Савелию Викторовичу с просьбой «от всех тамбовских евреев» выступить в субботу и лично отпустил ему этот грех...

ЯРЛЫК ЧЕТВЁРТЫЙ: БЕГЛЕЦ

С годами Крамарову стало тесно в эпизоде. Хотелось больших ролей, но их ему не давали, а в конце 1970-х почти перестали предлагать и эпизодические. Актер решил эмигрировать в Израиль к дяде, но в выезде ему отказали – ведь он снялся в самых популярных фильмах, а в случае эмиграции актера их, по правилам тех лет, должны были «положить на полку». Крамаров боролся с системой пару лет, пока в 1981 году не написал письмо президенту США Рональду Рейгану, в котором, обращаясь к нему «как артист к артисту», попросил о содействии. Письмо прочитали в эфире «Голоса Америки», после чего актера отпустили. 31 октября 1981 года он покинул СССР, но уехал не в Израиль, а в Штаты, надеясь, что там сможет реализоваться как актер, причем драматический. Но этого не случилось. Художник Михаил Шемякин, с которым Крамаров дружил в эмиграции, рассказывает: «Чтобы избавиться от штампа комика, он устранил косоглазие, которое придавало ему шарм. Но, лишившись изюминки, встал в общий актерский строй. Сказались и языковые проблемы – в Голливуде, если у вас акцент, при всей талантливости ничего, кроме эпизодических ролей, вам не дадут...» Так что и там Крамаров оказался на вторых ролях. В начале 1990-х он пытался вернуться в Россию и даже снялся в паре отечественных фильмов, но здесь, несмотря на любовь зрителей к его прошлым работам, за ним уже закрепился ярлык беглеца и даже неудачника. Возможно, все эти переживания сказались на здоровье актера: он перенес два инсульта, а затем у него обнаружили рак, от которого Савелий Викторович и умер за несколько месяцев до 61-летия. Когда он доживал в клинике Сан-Франциско последние дни, актер Олег Видов, тоже эмигрант, часами читал ему тысячи телеграмм из России – от не забывших Крамарова поклонников...

Все самое интересное о телевидении читайте в печатной версии газеты "Эфир" или на сайте www.efir-perm.ru