Контракт на унижение

На носу весенний призыв в вооруженные силы. Следовательно - новый виток ажиотажа вокруг того, как заключаются контракты на прохождение воинской службы и что происходит с теми, кто подписал-таки все необходимые бумаги.

Кто они, герои видеосъемок, облетевших все телеканалы страны, и в какой они части служат, сейчас, наверное, не так уж важно. Все это давно воспринимается в отрыве от реальных людей - это уже диагноз, приговор русской армии. И сколько таких неизвестных солдат, каждый день терпящих унижение и побои, в месте, которое, вроде бы, должно быть оплотом безопасности страны, - никто не знает.

Александр Калих, председатель пермского "Мемориала", напротив, таких солдат знает очень хорошо. Равно как и подробности их армейских будней. Пермские правозащитники даже фильм специальный сняли в помощь призывникам, такое пособие по выживанию. Называется "Дожить до дембеля".

К "обычной" - как бы это дико ни звучало - дедовщине новые веяния времени добавили еще одну, о которой рассказывает Александр Калих: "Взяли молодых солдат, еще не закончивших срочную службу, и призвали мужиков, которые отслужили 3-5 лет назад и более. Они приходят и чувствуют себя в этом окружении уже вторично дедами".

Вот эти "деды в квадрате" в новой армии целью своей определили жалованье молодых солдат. Рыдовой-контрактник сейчас получает 5-7 тысяч рублей, сержант - до 9 тысяч. И вроде армия на пути своей эволюции в профессиональную должна была избавиться прежде всего от такого атавизма, как дедовщина. Но не получается.

В прошлом году военкоматы края в части направили около 800 человек. Большинство из них прошли испытательный срок и были взяты командованием на контракт. Направлялись контрактники и из самых разных регионов в артбригаду, расположенную в пос. Бершеть.

"Требования очень жесткие, не все могут проходить службу в этой части, поэтому лишь с половиной из направленных в часть командование заключило контракт", - говорит первый зам. военного комиссара Пермского края Андрей Смольский.

У правозащитников свое мнение по поводу этой "половинчатости". "Ребята приезжают в часть с направлением, узнают о том, что там творится, и возвращаются - не нужен им такой контракт", - рассказывают в "Мемориале".

В военной прокуратуре Пермского гарнизона о таком положении дел знают. И частенько превращают дела эти в уголовные. Впрочем, как уверен военный прокурор Николай Сидоров, не чаще, чем в других подразделениях Российской армии. "Это нормальная воинская часть, - уверен прокурор, - и проблемы, связанные с самоубийством военнослужащих, характерны одинаково как для Калининграда, так и для нашей воинской части".

Максим работает охранником в здании, где располагается "Мемориал". Он тоже бывший контрактник - 4 года назад судьба привела его в Звездный. "Когда я служил на севере, у нас в части и то такой дедовщины не было, как здесь", - говорит Максим. Позже ему довелось сыграть роль в судьбе другого контрактника. Сбежавший из части солдат пришел в "Мемориал". Тогда Максим согласился его приютить. Та история продолжилась в госпитале.

Военный комиссариат, кстати, воздерживается от комментариев по поводу таких "неконтрактных" отношений, предпочитая отшучиваться: "Говорят, в семье не без урода, - считает Андрей Смольский. - Но в последнее время я не слышал, чтобы там что-то такое было". И справедливо полагает, что разобраться со всем этим должна прокуратура. Она и разбирается. По словам Николая Сидорова, в прошлом году возбуждено более 90 уголовных дел, в этом году - уже 15. Военный прокурор края призывает напрямую обращаться в прокуратуру. Сейчас даже телефоны доверия существуют. Правда, мало кто решается подключать следователей: в описанных случаях нередко задействованы высшие руководящие чины - плыть против течения осмеливается не каждый.