Звёздная армия

Из известных актеров, певцов, юмористов можно было бы составить небольшую армию. В каких только родах войск они в свое время не служили. Покорили и небо, и море, и даже жаркую Африку!

Торпедист Алексей Кравченко пел за картошку

Окончив ПТУ, Алексей Кравченко мечтал поступить в театральное училище, а отправился во Владивосток – три года служить торпедистом на военно-морском флоте. Впрочем, творческая натура Алексея проявилась и там. «Поскольку я окончил джазовую студию и одно время мечтал стать рок-музыкантом, то быстренько сколотил музыкальный коллектив, – рассказывает актер. – Мы ездили с концертами по колхозам от Владивостока до Тихоокеанска, играли на дискотеках. У меня в группе паренек был – вылитый Шатунов. А второй, клавишник, – точная копия Глызина. Когда они пели, девки рыдали. После концерта к нам подходил кто-то из руководства и говорил: «Слушайте, денег нет, возьмите в подарок две фуры картошки». Во Владивостоке это было страшным дефицитом: мешок стоил сто рублей, да и то мелкой и гнилой. А мы привозили крупную и сухую. После такого меня отпускали в отпуск, и не как положено – на десять суток, а дней на сорок!»

Десантник Фёдор Добронравов удивлялся перловке

Федор Добронравов, отдавая долг Родине, не мелочился. «Я считал, что должен служить обязательно и в самых элитных войсках – ВДВ. У меня за годы службы больше 20 прыжков с парашютом! Без неба не может жить десантник: это чудо, дух захватывает...» – признается актер. Служил Федор в Азербайджане, порой при 50-градусной жаре, но время это запомнил как романтичное и полезное. «Во время службы я научился исполнять приказы, что очень хорошо, – считает он. – Чувство долга, дисциплина и ответственность за выполнение приказа – всё это в мужчинах обязательно должно быть». А еще армия подарила Добронравову неожиданное кулинарное открытие. «В столовой подавали перловку. Из нее, оказывается, можно и первое, и второе, и даже десерт приготовить, если с сахаром. Да что там! При желании и мороженое можно из перловки сделать!» – удивляется он.

Ракетчик Никас Сафронов пугал ёжиков

Художник Никас Сафронов проходил службу в ракетных войсках в Эстонии. «Наша часть располагалась в лесу, – вспоминает он. – Однажды я решил сходить в самоволку. Договорился заранее с девушкой. Она работала на телефонной станции. Обещала с подругой прийти на опушку, где мы с другом должны были их ждать. Быстро стемнело, девушек нет. Неожиданно мы услышали, как в ближайших кустах что-то громко захрюкало. Мы притаились и шепотом начали делиться догадками. По звуку это был здоровенный кабан-секач. Нужно было срочно что-то придумывать, иначе он растерзал бы нас в клочки. Я предложил поджечь коробок спичек и бросить зверю в морду, чтобы он испугался. От нервного напряжения зажечь коробок никак не получалось. Мы представляли, что кабан вот-вот бросится в атаку. Наконец коробок вспыхнул, мы запустили его в кусты и увидели источник хрюканья. Это был маленький ежик».

Офицер авиаполка Николай Лукинский разыгрывал прапорщика

Юморист Николай Лукинский любил пошутить даже в годы армейской службы. «Я служил офицером в технической части авиационного полка, – вспоминает он. – Часто общался с инженером штаба Насеником и прапорщиком Рассохой. Последний заведовал складом и распоряжался авиационным спиртом. А я уже в армии любил имитировать голоса. И вот заканчивается мой срок службы, уже приказ о демобилизации пришел. Зашел в кабинет этого самого прапорщика, и тут раздается телефонный звонок. Говорю в трубку: «Слухаю, прапорщик Рассоха». На другом конце провода Насеник: «Рассоха, отлей три литра спирта!» Я отвечаю: «Еще чего! Нам самим надо. Лукинский же уходит, будем отмечать». И трубку положил. Проходит несколько минут, и я вижу в окно, как майор Рассоху отчитывает за то, что тот спирт ворует. А тот ничего понять не может. Когда выяснилось, что это моих рук дело, хотели наказать. Но я же по приказу уже демобилизован! Так что все просто посмеялись и порадовались, что я закончил службу».

Стройбатовец Сергей Гармаш читал Шекспира

После Днепропетровского театрального училища Сергей Гармаш работал в театре кукол и армейскую службу рассчитывал пройти в военном ансамбле, как и другие выпускники театральных. Но вышло иначе. «Когда я оказался на призывном пункте, то узнал, что вместо ансамбля песни и пляски Одесского округа еду... в стройбат в Бологое! – вспоминает он. – Потом служил на Севере. Думал, что буду вспоминать это время с ужасом и раздражением. А теперь благодарен армии, потому что она сделала из меня мужчину, научила тому, что такое жесткое мужское общежитие, тяжелый физический труд, строгий распорядок дня… Я там многому научился, что потом в жизни пригодилось: могу быть бетонщиком, стропальщиком, руками многое умею делать... А еще я в армии перечитал всего Шекспира, всё, что пропустил в театральном училище, прогулял и пропил. И подготовил интересную программу для поступления в Щепкинское театральное училище».

Инженер-минёр Олег Газманов одевал торпеды в штаны

Будущий певец Олег Газманов учился в Калининградском высшем инженерно-морском училище, где была военная кафедра, и несколько месяцев провел на полуострове Мангали в Латвии, на складах минно-торпедного уровня. Там он неоднократно получал наряды за... следование моде! «Мы же моряки, так что у нас должны быть брюки-клеш! Мы ночью вырезали из ткани клинья, вставляли их в брюки, зашивали, разглаживали. Потом нас ловили и давали наряды за неуставную форму, – объясняет певец. – Тогда мы разработали другую методику. Там, где нам читали лекции, стояли небольшие учебные торпеды. Если штаны намочить и натянуть на конус торпеды, они за ночь высыхают, и получается клеш. Помню, меня останавливает офицер: «Курсант, что у вас со штанами? Два наряда вне очереди!» Я говорю: «Мне такие выдали». Он смотрит, а клиньев-то нет! «Не понял, – говорит. – Надо разобраться, кто вам такие выдает». Только через пару недель нас раскусили, и опять посыпались наряды...»

Военный переводчик Виктор Гусев рассматривал страусов

Знаменитый ныне спортивный комментатор Виктор Гусев в молодости, окончив институт иностранных языков, служил в армии иностранным переводчиком. В конце 1970-х как раз разгорелся эфиопо-сомалийский конфликт, и вчерашнего студента отправили в жаркую во всех смыслах Африку. Гусев признается, что страшнее, чем в Эфиопии, не было даже на программе «Большие гонки», когда разъяренный бык пробил ему плечо. Зато сколько в Африке экзотики. «Одно озеро с бегемотами чего стоит! Страусов и львов видел прямо в президентском дворце. Новый год было забавно встречать, когда пальма вместо елки, – вспоминает Виктор. – Я нисколько не жалею о такой службе. Тем более что удалось не только без ранений ее пройти, но и без серьезных заболеваний – ведь многие там подхватили кишечную инфекцию или малярию... Вдобавок к нашей медали «За боевые заслуги» наградили – уже вдогонку – эфиопским орденом «За мужество». Но он где-то застрял по дороге. Причем не только мой. Насколько я знаю, ордена были с драгоценными камнями, поэтому, наверное, до нас и не дошли».

Танкист Дмитрий Брекоткин овладел кувалдой

«Уральский пельмень» Дмитрий Брекоткин во время армейской службы «поварился» в танке Т-80 в Восточной Германии. И, как все его сослуживцы, прошел забавное «боевое крещение», связанное с особенностями этого танка. «Молодого и неопытного члена экипажа подводили к Т-80 и предлагали открыть люк, – вспоминает Дмитрий. – Жертва розыгрыша уверенно забиралась на броню, хваталась за выступы и, упираясь ногами, отчаянно пыталась этот люк открыть. Проходила минута, две, три... Наконец покрасневшему от натуги молодому бойцу объясняли, что люк сначала нужно поднять вертикально вверх по направляющим, а потом отвернуть его в сторону. Вот такой у нас был армейский юмор». Впрочем, шутки шутками, а Брекоткин дослужился до серьезной должности командира танка. «Только мне от этого радости не было, – признается он. – Я служил на танке командира роты. То есть, считай, экипаж наш был не из трех, а из двух человек. Не будет же командир роты всякой ерундой заниматься! Механик-водитель у нас – тоже старший в роте: не погоняешь его особо. Так что с гаечным ключом и кувалдой я научился обращаться отлично».