Николай Расторгуев: «После 60 начинается настоящая жизнь»

21 февраля отметил свое 60-летие Николай Расторгуев. Отметил без особый пышности, поскольку, во-первых, со своей группой «Любэ» готовился к праздничным концертам в честь Дня защитника Отечества. А во-вторых, для него это не тот возраст, чтобы подводить какую-то черту. Артист признался нашему корреспонденту, что на пенсию не собирается.

«Буду держаться до конца»

–Николай, как ощущения после юбилея? 60 лет, можно сказать, солидный возраст…

–Чувствую себя замечательно. А насчет возраста мне мама говорит: «Старость начинается после 80 лет». Мои друзья тоже считают, что после 60 как раз и начинается настоящая жизнь, всё остальное – только подготовка к ней. Так что я – в начале нового поворота. У меня всё самое интересное еще впереди.

–В нашей стране в 60 лет мужчины выходят на пенсию. У Вас нет такого желания?

–В нашей профессии нет такого понятия, как пенсия, поэтому я буду держаться до конца.

–Ваша группа «Любэ» существует много лет. Есть какая-то дата, которую Вы считаете днем рождения коллектива?

–14 января 1989 года. Страшно представить: это было в прошлом столетии! Почти 30 лет назад. Группы, которые так долго существуют, можно пересчитать по пальцам. И это касается не только нашей страны.

–Чем же можно объяснить такое долголетие?

–Наверное, тем, что мы поем песни для народа и про народ, про нас с вами. Ну и, конечно, не нужно забывать про наши вокальные способности. Когда мы только появились на сцене, сильно отличались от всего, что было на тот момент на нашей эстраде и в музыке вообще. Выпадали из общего ряда по стилистке, да и чисто по внешнему виду: вышли на сцену какие-то странные ребята... Это потом нас стали назвать «ребята с нашего двора». А сначала намекали, что это бандюги из Люберец петь решили – что, как понимаете, не соответствовало действительности. У нас все участники были музыкантами фактически с детства.

–Вы, кстати, в курсе, что Вам в Люберцах памятник поставили?

–Да, стоит в бронзе в центре города Люберцы. Но это, скорее, не памятник, а скульптурная композиция с человеком, похожим на Николая Расторгуева.

–Насколько я знаю, Ваши сыновья – Павел и Николай – не пошли по Вашим стопам...

–Это так. И это был исключительно их выбор. У меня были идеи на этот счет, и я в разных возрастах подсовывал сыновьям гитару, но это их не заинтересовало. Впрочем, я и не настаивал. У них – свой путь, и моя задача – только помогать им. Пусть сами разберутся во всем – чтобы не говорили мне потом, что это я их заставил.

«Пел песни «Битлз» в гусарском костюме»

–У Вас есть популярная песня «Ребята с нашего двора». Помните, каким был Ваш двор?

–Конечно. Раньше вся детвора была во дворе, дома никто не сидел. Было много различных уличных игр, рядом были стройки, а это для ребят – самое интересное. Можно было попробовать, например, попрыгать на огромной куче песка. А рядом были лес, река. В общем, занятий было полно. Можно сказать, что именно двор сформировал мой характер.

–В футбол, как многие советские дети, тоже, наверное, играли. За кого болели?

–Мой отец в свое время работал на ЗИЛе, и, конечно, он болел за свою команду «Торпедо», и я тоже за нее болел. Недалеко от нашего дома был стадион, и мы вместе с пацанами ездили туда смотреть, как тренируются наши звезды футбола: Эдуард Стрельцов, Валентин Иванов и другие. Сейчас, через столько лет, я смотрю футбол раз в четыре года.

–Помните свою первую учительницу?

–Имя и отчество моей первой учительницы классические для учительницы вообще – Мария Ивановна. Я в классе был сорок первым. Меня сначала распределили в другую школу – такой одноэтажный сарай, он в вечернее время был школой рабочей молодежи, а в дневное – общеобразовательной, для начальных классов. Мама очень переживала, пошла к директору в другую школу и стала упрашивать, чтобы меня взяли в их классы. И меня зачислили. Тогда были вот такие большие классы.

–А выпускной Ваш чем запомнился?

–На мне был гусарский костюм, взятый напрокат в Театре Советской Армии, от него несло нафталином. И мы пели песни группы «Битлз». Они всегда занимали серьезную нишу в моем сердце – ровно с того момента, когда в юности я впервые их услышал. Я вообще обожаю музыку 1960-х годов – английскую, итальянскую.

–Раз мы заговорили о музыке прошлых лет... Недавно в сериале «Людмила Гурченко» Вы сыграли Марка Бернеса. Не хотите еще раз попробовать себя в кино?

–Марк Бернес – уникальный исполнитель. У него не было нереальных голосовых данных, но было нечто другое, к чему я всегда стремился, – искренняя подача текста. Он что-то произносит – и люди начинают плакать. Даже иностранцы, которые не понимали, о чем он поет, начинали на него реагировать. Мне было интересно его сыграть. Но, если честно, я не актер. Всё-таки работа над ролью требует невероятной отдачи и отнимает огромное количество энергии.

–Вы родились в год Огненного Петуха по восточному гороскопу. Верите в такую символику?

–Я, конечно, хочу верить в то, что этот год для меня будет удачным, как говорят. Всё-таки такое происходит раз в 12 лет, а это не так часто. Но больше всего хочу, чтобы год прошел без каких-то трагических событий. И чтобы у всех, а не только у меня, всё было хорошо!